Завоевание власти... не завершает революцию, а только открывает ее. Социалистическое строительство мыслимо лишь на основе классовой борьбы в национальном и международном масштабе. Эта борьба... будет неизбежно приводить ко взрывам внутренней, т.е. гражданской, и внешней, революционной войны. В этом состоит перманентный характер... революции... независимо от того, идет ли дело об отсталой стране, только вчера завершившей свой демократический переворот, или о старой капиталистической стране, прошедшей через долгую эпоху демократии и парламентаризма.
Лев Троцкий
НЕОТРОЦКИСТЫ СОВРЕМЕННОСТИ
Казалось бы, чего в 21 веке вспоминать о троцкизме? Его основоположник мертв уже почти 70 лет, идеи мировой революции нынче вроде бы не особо популярны, зачем вспоминать о давних внутрипартийных разборках в СССР? Но, увы, как мы увидим далее, жив курилка. И в этом явлении необходимо разобраться, используя анализ его идейной и политической составляющей. У православного вероучения большое преимущество перед всеми экономическими и политическими методами анализа; при его помощи можно заглянуть в духовные корни любого явления, и в данном случае метафизическая картина «зазеркалья» данной теории будет очень мрачной. Тем более, мы здесь рассмотрим троцкизм как более широкое понятие, как своего рода апологетическое учение о хаосе и отвержении традиции; оно довольно полно воплотилось при господстве Троцкого и его сторонников в СССР, почему и носит такое название. Это учение об установлении всемирной диктатуры при помощи перманентной внутренней и внешней войны, о подрыве для этого устоев института семьи, традиционной морали, всех национальных государств.
Однако начнем с политической поверхности. Троцкизм, как идея перманентной революции и войны, а также неизменно сопутствующие ему идеи сексуальной революции, евгеники, и сейчас более чем популярны во всем «цивилизованном» и не очень мире. Практически все левые движения Латинской Америки, от «Сендера Луминосо» до партизан мексиканского штата Чиапас заражены именно этой идеологией. Поэтому, кстати, давно пора внести коррективы во всеобщее умиление русских патриотов субкоманданте Маркосом яко «своим», «борцом с американским глобализмом».
Не так давно он даже выступил с обращением к извращенцам всего мира, которых по его словам, угнетает мировая буржуазия, с призывом «освобождаться», восставать против общества, и не стыдиться своих привычек. Он же поддерживает и радикальный феминизм, фактически выступает против института традиционной семьи. Проамериканские СМИ Мексики нередко поддерживают повстанцев, ослабляя тем самым это национальное государство. И это в целом помогает закабалить данную страну, несмотря на явную антиамериканскую направленность движения. Ведь любой, даже самый гнилой режим, в случае укрепления государства начинает мало-помалу защищать его национальные интересы, а правительство Мексики, не контролирующее территорию большого штата, такой возможности постепенно лишается. Внешние силы не дают правительству этой страны покончить с повстанцами, но тем более они не дадут победить и сапатистам. Разделяй и властвуй... Намного более здоровых идей среди левых в Латинской Америке придерживается Уго Чавес, однако даже он неоднократно публично восхвалял идеи Троцкого о «перманентной революции».
Но и в «цивилизованном мире» — США, странах ЕС, многие представители политической верхушки в молодости были троцкистами. Да вот только были ли? Никто из них в этом особо не раскаивается, даже если говорит на эту тему публично. Недавний премьер-министр Франции Лионель Жоспен открыто признавал, что в 60-е годы поддерживал связи с троцкистской группировкой. "Это правда, в 60-е годы я интересовался идеями троцкизма и поддерживал связи с одной из групп этого политического движения", — заявил Жоспен, отвечая на вопрос одного из депутатов Национальной ассамблеи, нижней палаты парламента Франции. "Это было время личных, интеллектуальных и политических исканий, за которые мне не стыдно", — отметил он.
"В то время мир был совсем другим. Развиваясь как политик, я считал важными две вещи — антиколониализм и антисталинизм". Он был членом троцкистской Международной коммунистической организации (МКО). В такой же ситуации оказался и Йошка Фишер в бытность свою министром иностранных дел Германии. В бундестаге ему пришлось отвечать на вопросе о его прошлом — о том, как он был активистом радикального движения. Фишер извинился за участие в ожесточенных уличных столкновениях с полицией в 70-е годы. Однако он заявил, что это радикальное движение сыграло важную роль в становлении немецкой демократии.
И таких примеров в ЕС полно. Но особенно крепко угнездились троцкисты в правительстве США. На эту тему там не так давно вышла интересная статья известных публицистов Джеффри Стейнберга, Аллена Дугласа и Рейчела Дугласа с показательным названием «Чейни свихнулся на "перманентной войне" Парвуса» ("Cheney Revives Parvus 'Permanent War' Madness" by Jeffrey Steinberg, Allen Douglas, and Rachel Douglas (September 23, 2005 issue of Executive Intelligence Review, EIR)). «Никогда не было секретом, что ряды сегодняшней вашингтонской неоконсервативной партии войны заполнены троцкистами первого и второго призыва, олицетворением которых является Ирвинг Кристол, бывший троцкист, называвший себя "крестным отцом" всего аппарата неоконсерваторов, и всамделишный отец редактора Weekly Standard Вильяма Кристола. Но выпадал из внимания факт, что все они, а также вице-президент Дик Чейни, по сей день остаются фанатичными сторонниками доктрины "перманентной революции" бывшего большевистского народного комиссара военных дел Льва Троцкого и "перманентной войны".
Последняя означает, например, войну, развязанную Чейни в Ираке, и войну, которую он собирается начать против Ирана, на этот раз с использованием атомного оружия, а также перманентные боевые действия против Сирии, в Латинской Америке и везде, где только можно, и как можно скорее. Именно эта доктрина, которую большинство историков связывает с именем соперника Сталина Троцкого и его последователей, составляет главную угрозу ужасающих масштабов насилия в современном мире... Вместе с тем, это же является реальной угрозой самому существованию США как конституционной республики... В этом корень повсеместного непонимания в руководящих кругах США и Европы истинной природы угрозы, возникшей после того, как Чейни начал практически воплощать теорию, предложенную Льву Троцкому Александром Гельфандом, английским агентом влияния российского происхождения, известным под псевдонимом "Парвус", во времена, когда Троцкий пытался свергнуть царя во время революции 1905 года. Гельфанд тогда письменно изложил своему холопу доктрину "перманентной революции/перманентной войны", которую Троцкий отстаивал вплоть до убийства в Мексике в 1940 году советским агентом. Именно эту политику проводят сегодня бывшие троцкисты из числа советников-неоконсерваторов Чейни.
Камарилья Чейни никогда не ставила свой целью установления в каком-то виде устойчивого Pax Americana. Начатая война должна была стать первой в череде непрерывных войн на всех территориях, примыкающих к Персидскому заливу, и распространиться на регионы Юго-Западной и Центральной Азии, обрекая его на целые десятилетия хаоса. В результате должен был сработать "принцип домино" государств-банкротов с последующим международным экономическим и политическим разбоем — все к выгоде частной финансовой олигархии, базирующейся главным образом в лондонском Сити, с ее филиалами в Карибском регионе, например, на Каймановых островах...».
На первый взгляд может все же показаться, что статья неверна, что неоконы совершили крутой поворот в своих взглядах, что они отреклись от коммунистических идеалов молодости, ведь все эти войны — как бы за мировой империализм. Но это только на первый взгляд. Ведь и сам Троцкий даже письменно сомневался в победе мировой революции под коммунистическими лозунгами. Еще в 1925 г. Троцкий написал серию статей, озаглавленную «К социализму или к капитализму?», в которой он — едва ли не первым в большевистском руководстве — сформулировал гипотезу, оказавшуюся, вопреки желаниям ее автора, пророческой. Однако она до сих пор не оценена должным образом.
Речь идет о концовке брошюры (в которую вошли упомянутые статьи), где Троцкий ставит несколько вопросов: сколько времени будет существовать капиталистический строй, как он будет изменяться и в какую сторону будет развиваться? В качестве возможных ответов автор, скрипя зубами, предположил и возможность того, что капитализм сможет найти в себе силы для дальнейшего «расцвета производительных сил» в течение ближайших десятилетий. «И тогда, — писал идеолог большевизма, — весь вопрос встанет перед нами совершенно иначе». Это «означало бы, что мы, социалистическое государство, хотя и собираемся пересесть и даже пересаживаемся с товарного поезда на пассажирский, но догонять нам придется курьерский». Иными словами, разъясняет свою метафору автор, «это означало бы, что капитализм не исчерпал своей исторической миссии и что развертывающаяся империалистическая фаза вовсе не является фазой упадка капитализма, а лишь предпосылкой его нового расцвета».
Начавшаяся вторая мировая война высветила новые изменения во взглядах Троцкого.
Он писал: «Если бы, вопреки всем вероятиям, в течение нынешней войны или непосредственно после нее Октябрьская революция не нашла бы своего продолжения ни в одной из передовых стран; если бы, наоборот, пролетариат оказался везде и всюду отброшенным назад, — тогда мы несомненно должны были бы поставить вопрос о пересмотре нашей концепции нынешней эпохи и ее движущих сил».
Отныне Троцкий готов допустить возможность того, что социалистическое будущее не является единственной альтернативой капитализму. Он писал: «Если... нынешняя война вызовет не революцию, а упадок пролетариата, тогда остается альтернатива: дальнейший упадок монополистского капитализма, его дальнейшее слияние с государством и замена демократии тоталитарным режимом...».
А ведь к чему сводились самые важные планы Троцкого? Если отбросить специфический лексикон этого очень любившего власть и роскошную жизнь «борца за народное счастье» (как писал В.Розанов в «Опавших листьях» (Короб первый): "Не язык наш — убеждения наши, а сапоги наши — убеждения наши"), то суть заключалась в установлении мировой диктатуры узкой группы лиц (он, используя коммунистическую фразеологию, называл это «диктатурой пролетариата», но смысл от этого не меняется), создании «трудовых армий» из новых рабов. Троцкий даже предлагал фабрики и заводы соединить с военными округами, а на отдельные производственные объекты посылать ударные батальоны для того, «чтобы они повысили производительность личным примером и репрессиями...». А также и активнейшего привлечения евгеники и «сексуальной революции» для уничтожения института семьи и выращивания новыми деспотами нужных для них типов людей. Гипотетически представим себе повзрослевшего в политическом смысле Троцкого, сумевшего прожить очень долгую жизнь, осознавшего крах коммунистической идеологии, но желающего достичь главной своей цели — всемирной диктатуры, контролирующей экономику, политику, культуру. Естественно, он пошел бы другим путем, который ведет к той же цели, и даже, возможно, быстрее.
Он помог бы наиболее сильному военному блоку ведущих капиталистических держав поработить весь мир через перманентные войны, «цветные революции», экономические диверсии, информационные потоки. А результат — тот же, что коммунистическое восстание. Уничтожение национальных границ, слияние транснациональных корпораций с государственным аппаратом, и, в конце — концов, создание единого мирового правительства. Пусть оно называется либеральным, а не коммунистическим, его суть от этого не меняется. Последователи Троцкого в мировой элите уже сейчас привели к тому, что свободный рынок быстро вытесняется монополиями и уже примерно 30% мировой торговли — это торговля между филиалами одних и тех ТНК. ООН даже создала специальный департамент по взаимодействию с ТНК, которые по финансовому могуществу иногда равны небольшим государствам. А перманентная война и перманентный же, но управляемый хаос неизбежен при устанавливающейся всемирной диктатуре, все время подавляющей периодически возникающие очаги сопротивления...
Автор: Игорь Друзь 31.01.2009